Любимец женщин - Страница 54

- Не могу все время валяться, а в этой крысиной норе даже спину не разогнешь.

Температура тридцать семь и две. Рана - конфетка. Однако ж порядком скуксился, когда я ему сообщила, что поскольку ночью он уже снимался с якоря, то теперь, коль он чудесным образом излечился, пора и на самом деле отчаливать. Можно свистнуть спасательную шлюпку и доплыть до берега, так что ни одна собака не заметит. Свою роль я отыграла клево, не хуже, чем в "Глазах", где шпики подсовывают мне бумагу, чтоб я написала донос на того гада, который бросил меня с малюткой, а я отказалась. Теперь я тоже не донесла, но все-таки была не прочь, чтобы малый поскорей убрался.

- Да куда ж мне идти? - вопрошал он. - Ну еще немножко потерпите. Может быть, вы отплывете уже этой ночью. Я сойду в любом порту, только бы не во Франции, и больше вы обо мне никогда не услышите.

Как сейчас помню - та конура, он лежит, растянувшись на драном матрасе, а я сижу рядом, на полу, в спортивном купальнике от "Сакса" с красно-голубой ленточкой в своих окулярах. Вдруг он спрашивает:

- Вы не могли бы на минутку снять очки?

Подчиняюсь. Я уже знаю заранее, что сейчас он приподнимется на локтях и уставится на меня с таким видом, словно пытается припомнить, в каком таксишке мы с ним перепихнулись в рождественскую ночь. Знаю и следующий вопрос, на который мне приходится отвечать по сто раз на дню, почаще, чем на "привет-как-поживаешь":

- Скажите, я не мог вас видеть в каком-нибудь фильме?

Тоже отвечаю как всегда:

- Да вы шутите, в каком же?

"Сцена в черно-белом. Действие происходит в гостиничном номере, недорогом, но опрятном.

Девушка с платиновыми волосами стоит, облокотившись о створку двери, которая медленно закрывается. Глаза ее полны слез. В своем дешевеньком, промокшем от дождя платьице она обворожительна.

Молодой шофер грузовика складывает чемодан. Он удивлен ее приходу и вместе с тем обрадован. Он оборачивается. Поношенная, но чистая фуфайка подчеркивает его могучие плечи.

ОНА (взволнованно). Вы хотите знать правду, так слушайте!.. Муж меня бросил, я осталась одна со своим мальчуганом. Чтобы получить работу, я была вынуждена отдать его в приют. Но он не вынес этой тюрьмы! Он сбежал! Теперь малыш живет у бабушки.

Молодой шофер крупным планом. Он потрясен. Протягивает девушке руку.

Девушка крупным планом. Она неверными шагами идет ему навстречу.

ОНА. О, не подумайте, что он совсем пропащий, нет же! Но он постоянно делает глупости. Может поджечь газету и кинуть в окно. Любит ходить по крышам, не понимая, что может обломиться черепица.

С сочувственной улыбкой юноша обнимает ее за плечи и усаживает на кровать. Видно, что он хочет ее поцеловать, но не решается.

ОНА (горестно). Мне советуют поместить его к отцам иезуитам. Он такой способный, он многого бы добился в жизни… Но у меня нет денег!

Рыдает.

Юноша, держа руки в карманах вылинявшей, но чистой спецовки, с решительным видом расхаживает по комнате.

ОН. Выслушайте меня, дорогая. Я всего лишь бедный шофер. Я тоже воспитывался в приюте. Но это не важно. Главное, что я не боюсь никакой работы!

Юноша становится перед ней на колени. Два профиля на фоне окна. Все громче звучит мелодия их первого вальса.

ОН. Любимая, будь моей женой! Ваш сын станет моим сыном. Мы поместим его к отцам иезуитам. Я не выпущу из рук баранки, целыми днями буду колесить по дорогам…

Обезумевшая от счастья, вся в слезах, девушка падает в его объятия.

Музыка звучит все громче. Тем временем камера постепенно отъезжает, пока в кадре не оказывается стоящий на ночном столике слон, играющий на цимбалах, которого они купили для малыша в первый день знакомства.

Конец".

Патетический момент.

Пришлось признаться беглецу, что это была одна из первых моих нетленок. Название я позабыла, но точно помню, что моим партнером был тот самый Матье, который сейчас сшивается на "Пандоре". Предполагается, что действие происходит в Марселе, но отсняли это барахло в Ницце, во время карнавала. Поэтому паренек, который должен был сыграть моего малютку, потерялся в толпе и исчез с концами. Так что пришлось обойтись без крошки. Срочно вызванный на подмогу писака еще подсахарил, где нужно, а крошку сбагрил в приют. Можно только догадываться, куда б он запихнул меня, если б я вдруг потерялась.

Фредерик глубоко вдохнул, откинулся на матрасе, закинув руки за голову, потом изрек:

- Нам крутили этот фильм в тюрьме. Честное слово, я плакал.

Его глаза заметались, не зная, на чем остановиться, но я-то понимала, что сейчас для него главное - меня разжалобить, чтоб я его не выкинула до ближайшего порта. Джикс действительно решил отчалить этой ночью. Отчего ему взбрендило ночью, я так и не поняла, хотя размышляла над этим весь обед.

Я вскочила на ноги, причем так удачно, что чуть балду не разбила этим чертовым потолком. Каждый раз, когда я спускалась в чулан, я светила себе свечкой, но ни разу мне не удалось из него выбраться, не набив шишку. Я вскрикнула: "Дьявольщина!", а потом сообщила Фредерику, что иду переодеться, а там поглядим.

Попробуйте дать кому-нибудь палец - увидите, что из этого получится.

Прощальный ужин был обалденным, вряд ли я сумею его достойно описать, просто спектакль. Никогда ничего не стеснялась, но все же не решусь пуститься в детали. И не потому, что вы тиснете статейку в "Конфиденшл". Ну тиснете, ну "Тайм" перепечатает, и что? Сборы вырастут вдвое, и все дела. Нет, у меня просто слов не хватает. Сыграть - другое дело. На это бы хватило даже такой дерьмовой актриски, как я. Так бы, черт возьми, сыграла, что любая старушенция, которая забрела бы на меня поглазеть вместе со своей правнучкой, потому что не достоялась на "Верную Лосси", хорошенько бы усвоила, до какого скотства могут дойти мужики.